Уже во времена Петра I в русской армии было два генерал-фельдмаршала (Ф. А. Головин и де Круа , затем Ф. А. Головин и Б. П. Шереметев , затем Б. П. Шереметев и А. Д. Меншиков , в 1724 году к попавшему в опалу А. Д. Меншикову был назначен второй генерал-фельдмаршал А. И. Репнин) .
При Петре I существовал также чин генерал-фельдмаршал-лейтенант (то есть заместитель генерал-фельдмаршала, выше генерал-аншефа), оно было присвоено только двум принятым на русскую службу иностранцам: Георгу Бенедикту Огильви ( , с на саксонской службе) и Генриху Гольцу ( , в уволен со службы), впоследствии не присваивалось.
Нередко чин присваивался в виде почётной награды иностранным военачальникам, не служившим в русской армии. Среди них такие известные военачальники, как герцог Веллингтон , австрийский фельдмаршал Иоганн Йозеф Радецкий и прусский генерал-фельдмаршал Хельмут фон Мольтке Старший , а также несколько монархов и членов их семей (в Александр II пожаловал фельдмаршальские жезлы четверым Гогенцоллернам).
Из всех российских императоров лишь при Иоанне Антоновиче и при Александре III (Миротворце) фельдмаршальских чинов не присваивалось. По некоторым данным, Александр II сам неофициально носил фельдмаршальские знаки различия (без формального распоряжения о присвоении самому себе такого чина) .
К моменту отмены Табели о рангах в 1917 году в живых был только один русский генерал-фельдмаршал - Никола Петрович Негош (Николай I, король Черногории). Последний генерал-фельдмаршал русской службы Дмитрий Алексеевич Милютин умер в 1912 году .
Список российских генерал-фельдмаршалов
Список российских генерал-фельдмаршалов , возможно представлены не все имевшие данный чин:
Курьёзы
Напишите отзыв о статье "Генерал-фельдмаршал (Россия)"
Примечания
Литература
- Бантыш-Каменский, Д. Н. . - М .: Культура , 1991.
- Егоршин В. А. Фельдмаршалы и маршалы. - М .: «Патриот», 2000.
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Генерал-фельдмаршал (Россия)
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
– Вы живете с матушкой?
– Я живу у графини Ростовой, – сказал Борис, опять прибавив: – ваше сиятельство.
– Это тот Илья Ростов, который женился на Nathalie Шиншиной, – сказала Анна Михайловна.
– Знаю, знаю, – сказал князь Василий своим монотонным голосом. – Je n"ai jamais pu concevoir, comment Nathalieie s"est decidee a epouser cet ours mal – leche l Un personnage completement stupide et ridicule.Et joueur a ce qu"on dit. [Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.]
– Mais tres brave homme, mon prince, [Но добрый человек, князь,] – заметила Анна Михайловна, трогательно улыбаясь, как будто и она знала, что граф Ростов заслуживал такого мнения, но просила пожалеть бедного старика. – Что говорят доктора? – спросила княгиня, помолчав немного и опять выражая большую печаль на своем исплаканном лице.
– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C"est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Князь Василий задумался и поморщился. Анна Михайловна поняла, что он боялся найти в ней соперницу по завещанию графа Безухого. Она поспешила успокоить его.
– Ежели бы не моя истинная любовь и преданность дяде, – сказала она, с особенною уверенностию и небрежностию выговаривая это слово: – я знаю его характер, благородный, прямой, но ведь одни княжны при нем…Они еще молоды… – Она наклонила голову и прибавила шопотом: – исполнил ли он последний долг, князь? Как драгоценны эти последние минуты! Ведь хуже быть не может; его необходимо приготовить ежели он так плох. Мы, женщины, князь, – она нежно улыбнулась, – всегда знаем, как говорить эти вещи. Необходимо видеть его. Как бы тяжело это ни было для меня, но я привыкла уже страдать.
Князь, видимо, понял, и понял, как и на вечере у Annette Шерер, что от Анны Михайловны трудно отделаться.
– Не было бы тяжело ему это свидание, chere Анна Михайловна, – сказал он. – Подождем до вечера, доктора обещали кризис.
– Но нельзя ждать, князь, в эти минуты. Pensez, il у va du salut de son ame… Ah! c"est terrible, les devoirs d"un chretien… [Подумайте, дело идет о спасения его души! Ах! это ужасно, долг христианина…]
Из внутренних комнат отворилась дверь, и вошла одна из княжен племянниц графа, с угрюмым и холодным лицом и поразительно несоразмерною по ногам длинною талией.
Князь Василий обернулся к ней.
– Ну, что он?
– Всё то же. И как вы хотите, этот шум… – сказала княжна, оглядывая Анну Михайловну, как незнакомую.
– Ah, chere, je ne vous reconnaissais pas, [Ах, милая, я не узнала вас,] – с счастливою улыбкой сказала Анна Михайловна, легкою иноходью подходя к племяннице графа. – Je viens d"arriver et je suis a vous pour vous aider a soigner mon oncle . J`imagine, combien vous avez souffert, [Я приехала помогать вам ходить за дядюшкой. Воображаю, как вы настрадались,] – прибавила она, с участием закатывая глаза.
Княжна ничего не ответила, даже не улыбнулась и тотчас же вышла. Анна Михайловна сняла перчатки и в завоеванной позиции расположилась на кресле, пригласив князя Василья сесть подле себя.
– Борис! – сказала она сыну и улыбнулась, – я пройду к графу, к дяде, а ты поди к Пьеру, mon ami, покаместь, да не забудь передать ему приглашение от Ростовых. Они зовут его обедать. Я думаю, он не поедет? – обратилась она к князю.
– Напротив, – сказал князь, видимо сделавшийся не в духе. – Je serais tres content si vous me debarrassez de ce jeune homme… [Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…] Сидит тут. Граф ни разу не спросил про него.
Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.
Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c"est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L"Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
200 лет назад родился последний генерал-фельдмаршал Российской империи Дмитрий Милютин - крупнейший реформатор русской армии.
Дмитрий Алексеевич Милютин (1816–1912)
Именно ему Россия обязана введением всеобщей воинской повинности. Для своего времени это была настоящая революция в принципах комплектования армии. До Милютина русская армия являлась сословной, её основу составляли рекруты - солдаты, набранные из мещан и крестьян по жребию. Теперь же в неё призывались все - вне зависимости от происхождения, знатности и богатства: защита Отечества становилась воистину священным долгом каждого. Впрочем, генерал-фельдмаршал прославился не только этим…
ФРАК ИЛИ МУНДИР?
Дмитрий Милютин родился 28 июня (10 июля) 1816 года в Москве. По отцовской линии он принадлежал к дворянам среднего достатка, фамилия которых вела начало от популярного сербского имени Милутин. Отец будущего фельдмаршала, Алексей Михайлович, унаследовал фабрику и имения, обременённые огромными долгами, с которыми он безуспешно пытался расплатиться всю жизнь. Мать же, Елизавета Дмитриевна, урождённая Киселёва, происходила из старого именитого дворянского рода, дядей Дмитрия Милютина был генерал от инфантерии Павел Дмитриевич Киселёв - член Государственного совета, министр государственных имуществ, а позже посол России во Франции.
Алексей Михайлович Милютин интересовался точными науками, являлся членом Московского общества испытателей природы при университете, был автором ряда книг и статей, а Елизавета Дмитриевна прекрасно знала зарубежную и русскую литературу, любила живопись и музыку. С 1829 года Дмитрий учился в Московском университетском благородном пансионе, мало чем уступавшем Царскосельскому лицею, причём плату за его обучение внёс Павел Дмитриевич Киселёв. К этому времени относятся первые научные работы будущего реформатора русской армии. Он составил «Опыт литературного словаря» и синхронические таблицы по , а в возрасте 14–15 лет написал «Руководство к съемке планов с применением математики», которое удостоилось положительных рецензий в двух солидных журналах.
В 1832 году Дмитрий Милютин окончил пансион, получив право на чин десятого класса Табели о рангах и серебряную медаль за успехи в учёбе. Перед ним встал знаковый для молодого дворянина вопрос: фрак или мундир, статская или военная стезя? В 1833 году он отправился в Петербург и по совету дяди поступил унтер-офицером в 1-ю гвардейскую артиллерийскую бригаду. Впереди его ждали 50 лет военной службы. Через полгода Милютин стал прапорщиком, но ежедневная шагистика под присмотром великих князей изнуряла и отупляла настолько, что он даже начал задумываться о смене профессии. К счастью, в 1835 году ему удалось поступить в Императорскую военную академию, которая готовила офицеров Генерального штаба и преподавателей для военно-учебных заведений.
В конце 1836 года Дмитрий Милютин был выпущен из академии с серебряной медалью (на выпускных экзаменах получил 552 балла из 560 возможных), произведён в поручики и определён в Гвардейский генеральный штаб. Но одного жалованья гвардейцу явно недоставало для достойного проживания в столице, даже если он, как это делал Дмитрий Алексеевич, и сторонился развлечений золотой офицерской молодёжи. Так что пришлось постоянно подрабатывать переводами и статьями в различных периодических изданиях.
ПРОФЕССОР ВОЕННОЙ АКАДЕМИИ
В 1839 году Милютина по его просьбе командировали на Кавказ. Служба в Отдельном Кавказском корпусе была в то время не просто необходимой военной практикой, но и значимой ступенью для успешной карьеры. Милютин разработал ряд операций против горцев, сам участвовал в походе на аул Ахульго - тогдашнюю столицу Шамиля. В этой экспедиции он был ранен, однако остался в строю.
На следующий год Милютин получил назначение на должность квартирмейстера 3-й гвардейской пехотной дивизии, а в 1843-м - обер-квартирмейстера войск Кавказской линии и Черноморья. В 1845 году по рекомендации близкого к наследнику престола князя Александра Барятинского его отозвали в распоряжение военного министра, и одновременно Милютин был избран профессором Военной академии. В характеристике, данной ему Барятинским, отмечалось, что он усерден, отличных способностей и ума, примерной нравственности, в хозяйстве бережлив.
Не бросал Милютин и научных занятий. В 1847–1848 годах вышел его двухтомный труд «Первые опыты военной статистики», а в 1852–1853 годах - профессионально выполненная «История войны России с Франциею в царствование императора Павла I в 1799 году» в пяти томах.
Последняя работа была подготовлена двумя содержательными статьями, написанными им ещё в 1840-х: «А.В. Суворов как полководец» и «Русские полководцы XVIII столетия». «История войны России с Франциею», сразу же после выхода в свет переведённая на немецкий и французский языки, принесла автору Демидовскую премию Петербургской академии наук. Вскоре после этого он был избран членом-корреспондентом академии.
В 1854 году Милютин, будучи уже генерал-майором, стал делопроизводителем Особого комитета о мерах защиты берегов Балтийского моря, который был образован под председательством наследника престола великого князя Александра Николаевича. Так служба свела будущего царя-реформатора Александра II и одного из наиболее эффективных его сподвижников по разработке преобразований…
ЗАПИСКА МИЛЮТИНА
В декабре 1855 года, когда шла столь тяжёлая для России Крымская война, военный министр Василий Долгоруков попросил Милютина составить записку о положении дел в армии. Тот выполнил поручение, особо отметив, что численность вооружённых сил Российской империи велика, но основу войск составляют необученные рекруты и ополченцы, что не хватает грамотных офицеров, отчего новые наборы делаются бессмысленными.
Проводы новобранца. Худ. И.Е. Репин. 1879
Милютин писал, что дальнейшее увеличение армии невозможно и по экономическим причинам, поскольку промышленность неспособна обеспечить её всем необходимым, а ввоз из-за границы затруднён в силу бойкота, объявленного России европейскими странами. Очевидными были проблемы, связанные с недостатком пороха, продовольствия, винтовок и артиллерийских орудий, не говоря уже о бедственном состоянии транспортных путей. Горькие выводы записки во многом повлияли на решение членов совещания и самого молодого царя Александра II начать переговоры о заключении мира (Парижский мирный договор был подписан в марте 1856 года).
В 1856-м Милютина вновь направили на Кавказ, где он занял должность начальника штаба Отдельного Кавказского корпуса (вскоре переформированного в Кавказскую армию), однако уже в 1860 году император назначил его товарищем (заместителем) военного министра. Новый руководитель военного ведомства Николай Сухозанет, видя в Милютине реального конкурента, пытался отстранить своего заместителя от значимых дел, и тогда у Дмитрия Алексеевича даже появлялись мысли о выходе в отставку для занятий исключительно преподавательской и научной деятельностью. Всё изменилось внезапно. Сухозанета отправили в Польшу, а управление министерством возложили на Милютина.
Граф Павел Дмитриевич Киселёв (1788–1872) - генерал от инфантерии, министр государственных имуществ в 1837–1856 годах, дядя Д.А. Милютина
Первые же его шаги на новом посту были встречены всеобщим одобрением: число чиновников министерства сократилось на тысячу человек, а количество исходящих бумаг - на 45%.
НА ПУТИ К НОВОЙ АРМИИ
15 января 1862 года (менее чем через два месяца после вступления в высокую должность) Милютин представил Александру II всеподданнейший доклад, который, по сути, являлся программой широких преобразований в русской армии. Доклад содержал 10 пунктов: численность войск, их комплектование, штаты и управление, строевая подготовка, личный состав войск, военно-судебная часть, провиантское снабжение, военно-врачебная часть, артиллерия, инженерные части.
Подготовка плана военной реформы потребовала от Милютина не просто напряжения сил (над докладом он работал по 16 часов в сутки), но и изрядной смелости. Министр покусился пусть на архаичную и немало скомпрометировавшую себя в Крымской войне, но всё же легендарную, овеянную героическими преданиями сословно-патриархальную армию, помнившую как «времена очаковские», так и Бородино и капитуляцию Парижа. Однако Милютин решился на этот рискованный шаг. А вернее, на целый ряд шагов, поскольку масштабная реформа вооружённых сил России под его руководством продолжалась без малого 14 лет.
Обучение рекрутов в николаевское время. Рисунок А. Васильева из книги Н. Шильдера «Император Николай I. Его жизнь и царствование»
Прежде всего он исходил из принципа наибольшего сокращения численности армии в мирное время при возможности максимального её увеличения в случае войны. Милютин прекрасно понимал, что немедленно изменить систему набора ему никто не позволит, а потому предложил довести число ежегодно набираемых рекрутов до 125 тыс. при условии увольнения солдат «в отпуск» на седьмом-восьмом году службы. В результате за семь лет численность армии снизилась на 450–500 тыс. человек, но зато образовался резерв обученного запаса в 750 тыс. человек. Нетрудно заметить, что формально это было не сокращение сроков службы, а всего лишь предоставление солдатам временного «отпуска» - обман, так сказать, для пользы дела.
ЮНКЕРА И ВОЕННЫЕ ОКРУГА
Не менее острым оказался вопрос подготовки офицерских кадров. Ещё в 1840 году Милютин писал:
«Наши офицеры образуются совершенно как попугаи. До производства их они содержатся в клетке, и беспрестанно толкуют им: «Попка, налево кругом!», и попка повторяет: «Налево кругом». Когда попка достигает до того, что твердо заучит все эти слова и притом будет уметь держаться на одной лапке… ему надевают эполеты, отворяют клетку, и он вылетает из нее с радостью, с ненавистью к своей клетке и прежним своим наставникам».
В середине 1860-х военно-учебные заведения по требованию Милютина передали в подчинение Военному министерству. Кадетские корпуса, переименованные в военные гимназии, стали средними специальными учебными заведениями. Их выпускники поступали в военные училища, подготавливавшие ежегодно около 600 офицеров. Этого оказалось явно недостаточно для пополнения командного состава армии, и было принято решение о создании юнкерских училищ, при поступлении в которые требовались знания в объёме примерно четырёх классов обычной гимназии. Такие училища выпускали ещё порядка 1500 офицеров в год. Высшее же военное образование было представлено Артиллерийской, Инженерной и Военно-юридической академиями, а также Академией Генерального штаба (ранее Императорская военная академия).
На основании нового устава о строевой пехотной службе, изданного в середине 1860-х, изменилось и обучение солдат. Милютин возродил суворовский принцип - уделять внимание лишь тому, что действительно необходимо рядовым для несения службы: физической и строевой подготовке, стрельбе и тактическим хитростям. В целях распространения грамотности среди рядового состава организовывались солдатские школы, создавались полковые и ротные библиотеки, появились и специальные периодические издания - «Солдатская беседа» и «Чтение для солдат».
Разговоры о необходимости перевооружения пехоты велись ещё с конца 1850-х. Поначалу речь шла о переделывании старых ружей на новый лад, и только через 10 лет, в конце 1860-х, было принято решение отдать предпочтение винтовке системы Бердана № 2.
Чуть раньше, по «Положению» 1864 года, Россию поделили на 15 военных округов. Управления округов (артиллерийское, инженерное, интендантское и медицинское) подчинялись, с одной стороны, начальнику округа, а с другой - соответствующим главным управлениям Военного министерства. Эта система устраняла излишнюю централизацию управления войсками, обеспечивала оперативное руководство на местах и возможность быстрой мобилизации вооружённых сил.
Следующим насущным шагом в деле реорганизации армии должно было стать введение всеобщей воинской повинности, а также усиленная подготовка офицерских кадров и повышение расходов на материальное обеспечение армии.
Однако после выстрела Дмитрия Каракозова в монарха 4 апреля 1866 года позиции консерваторов заметно укрепились. Впрочем, дело было не только в покушении на царя. Надо иметь в виду, что каждое решение о реорганизации вооружённых сил требовало целого ряда нововведений. Так, создание военных округов повлекло за собой «Положение об учреждении интендантских складов», «Положение об управлении местными войсками», «Положение об организации крепостной артиллерии», «Положение об управлении генерал-инспектора кавалерии», «Положение об организации артиллерийских парков» и т.п. И каждое такое изменение неотвратимо обостряло борьбу министра-реформатора с его противниками.
ВОЕННЫЕ МИНИСТРЫ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
А.А. Аракчеев
М.Б. Барклай-де-Толли
С момента создания Военного министерства Российской империи в 1802 году и вплоть до свержения самодержавия в феврале 1917 года этим ведомством руководили 19 человек, в том числе такие заметные деятели, как Алексей Аракчеев, Михаил Барклай-де-Толли и Дмитрий Милютин.
Последний дольше всех занимал пост министра - целых 20 лет, с 1861 по 1881 год. Меньше всех - с 3 января по 1 марта 1917 года - в этой должности пребывал последний военный министр царской России Михаил Беляев.
Д.А. Милютин
М.А. Беляев
БИТВА ЗА ВСЕОБЩУЮ ВОИНСКУЮ ПОВИННОСТЬ
Неудивительно, что с конца 1866 года самым популярным и обсуждаемым стал слух об отставке Милютина. Его обвиняли в разрушении армии, славной своими победами, в демократизации её порядков, что вело к падению авторитета офицеров и к анархии, и в колоссальных расходах на военное ведомство. Следует отметить, что бюджет министерства действительно только в 1863 году был превышен на 35,5 млн рублей. Однако противники Милютина предлагали урезать суммы, отпускаемые военному ведомству, настолько, что потребовалось бы сократить вооружённые силы наполовину, вообще прекратив рекрутские наборы. В ответ министр представил расчёты, из которых следовало, что Франция тратит на каждого солдата 183 рубля в год, Пруссия - 80, а Россия - 75 рублей. Иными словами, русская армия оказывалась самой дешёвой из всех армий великих держав.
Важнейшие для Милютина баталии развернулись в конце 1872 - начале 1873 года, когда проходило обсуждение проекта Устава о всеобщей воинской повинности. Во главе противников этого венца военных реформ встали фельдмаршалы Александр Барятинский и Фёдор Берг, министр народного просвещения, а с 1882 года министр внутренних дел Дмитрий Толстой, великие князья Михаил Николаевич и Николай Николаевич Старший, генералы Ростислав Фадеев и Михаил Черняев и шеф жандармов Пётр Шувалов. А за спиной у них маячила фигура посла в Петербурге недавно созданной Германской империи Генриха Рейсса, получавшего инструкции лично от канцлера Отто фон Бисмарка. Антагонисты реформ, добившись разрешения знакомиться с бумагами Военного министерства, регулярно составляли записки, полные лжи, которые немедленно появлялись в газетах.
Всесословная воинская повинность. Евреи в одном из воинских присутствий на западе России. Гравюра А. Зубчанинова с рисунка Г. Бролинга
Император в этих сражениях занимал выжидательную позицию, не решаясь принять ни одну из сторон. Он то учреждал комиссию для изыскания путей уменьшения военных расходов под председательством Барятинского и поддерживал идею замены военных округов 14 армиями, то склонялся в пользу Милютина, доказывавшего, что надо или отменить всё, что было сделано в армии в 1860-х годах, или твёрдо идти до конца. Морской министр Николай Краббе рассказывал, как проходило обсуждение вопроса о всеобщей воинской повинности в Государственном совете:
«Сегодня Дмитрий Алексеевич был неузнаваем. Он не ожидал нападений, а сам бросался на противника, да так, что вчуже было жутко… Зубами в глотку и через хребет. Совсем лев. Наши старички разъехались перепуганные».
В ХОДЕ ВОЕННЫХ РЕФОРМ УДАЛОСЬ СОЗДАТЬ СТРОЙНУЮ СИСТЕМУ УПРАВЛЕНИЯ АРМИЕЙ И ПОДГОТОВКИ ОФИЦЕРСКОГО КОРПУСА, установить новый принцип её комплектования, перевооружить пехоту и артиллерию
Наконец 1 января 1874 года Устав о всесословной воинской повинности был утверждён, а в высочайшем рескрипте на имя военного министра сказано:
«Тяжелыми трудами вашими в этом деле и просвещенным на него взглядом вы оказали государству услугу, которую я ставлю себе в особое удовольствие засвидетельствовать и за которую выражаю вам мою душевную признательность».
Таким образом, в ходе военных реформ удалось создать стройную систему управления армией и подготовки офицерского корпуса, установить новый принцип её комплектования, во многом возродить суворовские методы тактического обучения солдат и офицеров, повысить их культурный уровень, перевооружить пехоту и артиллерию.
ИСПЫТАНИЕ ВОЙНОЙ
Русско-турецкую войну 1877–1878 годов Милютин и его антагонисты встречали с совершенно противоположными чувствами. Министр волновался, поскольку реформа армии только набирала обороты и ещё многое предстояло сделать. А его оппоненты надеялись, что война вскроет несостоятельность реформы и заставит монарха прислушаться к их словам.
В целом события на Балканах подтвердили правоту Милютина: армия с честью выдержала испытание войной. Для самого же министра подлинной проверкой на прочность стала осада Плевны, а точнее, то, что произошло после третьего неудачного штурма крепости 30 августа 1877 года. Главнокомандующий Дунайской армией великий князь Николай Николаевич Старший, потрясённый неудачей, решил снять осаду с Плевны - ключевого пункта турецкой обороны в Северной Болгарии - и отвести войска за Дунай.
Представление пленного Осман-паши Александру II в Плевне. Худ. Н. Дмитриев-Оренбургский. 1887. Среди высших военных чинов России изображён министр Д.А. Милютин (крайний справа)
Милютин возражал против такого шага, объясняя, что к русской армии вскоре должно подойти подкрепление, да и положение турок в Плевне далеко не блестящее. Но на его возражения великий князь раздражённо ответил:
«Если считаете возможным, то и принимайте командование на себя, а я прошу меня уволить».
Трудно сказать, как развивались бы события дальше, если бы на театре военных действий не присутствовал Александр II. Он прислушался к доводам министра, и после осады, организованной героем Севастополя генералом Эдуардом Тотлебеном, 28 ноября 1877 года Плевна пала. Обращаясь к свите, государь тогда объявил:
«Знайте, господа, что сегодняшним днем и тем, что мы здесь, мы обязаны Дмитрию Алексеевичу: он один на военном совете после 30 августа настаивал на том, чтобы не отступать от Плевны».
Военного министра наградили орденом Святого Георгия II степени, что было случаем исключительным, поскольку тот не имел ни III, ни IV степени этого ордена. Милютина возвели в графское достоинство, но самое главное заключалось в том, что после трагического для России Берлинского конгресса он стал не просто одним из самых близких царю министров, но и фактическим главой внешнеполитического ведомства. Товарищ (заместитель) министра иностранных дел Николай Гирс отныне согласовывал с ним все принципиальные вопросы. Давний недруг нашего героя Бисмарк писал императору Германии Вильгельму I:
«Министр, который теперь имеет решающее влияние на Александра II, - это Милютин».
Император Германии даже попросил российского собрата убрать Милютина с поста военного министра. Александр ответил, что с удовольствием выполнит просьбу, но при этом назначит Дмитрия Алексеевича на должность главы МИДа. Берлин поспешил отказаться от своего предложения. В конце 1879 года Милютин принял деятельное участие в переговорах по поводу заключения «Союза трёх императоров» (Россия, Австро-Венгрия, Германия). Военный министр ратовал за активную политику Российской империи в Средней Азии, советовал переключиться с поддержки Александра Баттенберга в Болгарии, отдав предпочтение черногорцу Божидару Петровичу.
ЗАХАРОВА Л.Г. Дмитрий Алексеевич Милютин, его время и его мемуары // Милютин Д.А. Воспоминания. 1816–1843. М., 1997.
***
ПЕТЕЛИН В.В. Жизнь графа Дмитрия Милютина. М., 2011.
ПОСЛЕ РЕФОРМ
При этом в 1879 году Милютин смело утверждал: «Нельзя не признать, что все наше государственное устройство требует коренной реформы снизу доверху». Он решительно поддержал действия Михаила Лорис-Меликова (кстати, кандидатуру генерала на пост всероссийского диктатора предложил именно Милютин), предусматривавшие понижение выкупных платежей крестьян, упразднение Третьего отделения, расширение компетенции земств и городских дум, учреждение общего представительства в высших органах власти. Однако время реформ заканчивалось. 8 марта 1881 года, через неделю после убийства народовольцами императора, Милютин дал последний бой консерваторам, выступавшим против одобренного Александром II «конституционного» проекта Лорис-Меликова. И бой этот проиграл: по мнению Александра III, страна нуждалась не в реформах, а в успокоении…
«НЕЛЬЗЯ НЕ ПРИЗНАТЬ, что всё наше государственное устройство требует коренной реформы снизу доверху»
21 мая того же года Милютин вышел в отставку, отклонив предложение нового монарха стать наместником на Кавказе. В его дневнике появилась тогда такая запись:
«При настоящем ходе дел, при нынешних деятелях в высшем правительстве мое положение в Петербурге даже в качестве простого, безответного свидетеля было бы невыносимо и унизительно».
При выходе в отставку Дмитрий Алексеевич получил в дар портреты Александра II и Александра III, осыпанные бриллиантами, а в 1904 году - такие же портреты Николая I и Николая II. Милютин был награждён всеми российскими орденами, и в том числе бриллиантовыми знаками ордена Андрея Первозванного, а в 1898 году в ходе торжеств в честь открытия в Москве памятника Александру II его произвели в генерал-фельдмаршалы. Проживая в Крыму, в симеизском имении, он оставался верен давнему девизу:
«Вовсе не надо отдыхать, ничего не делая. Нужно только менять работу, и этого довольно».
В Симеизе Дмитрий Алексеевич упорядочил дневниковые записи, которые вёл с 1873 по 1899 год, написал замечательные многотомные воспоминания. Внимательно следил он и за ходом Русско-японской войны, и за событиями Первой русской революции.
Жил он долго. Судьба будто бы вознаграждала его за то, что недодала его братьям, ведь Алексей Алексеевич Милютин ушёл из жизни 10 лет от роду, Владимир - в 29, Николай - в 53 года, Борис - в 55 лет. Дмитрий Алексеевич умер в Крыму на 96-м году жизни, через три дня после смерти своей супруги. Его похоронили на Новодевичьем кладбище в Москве рядом с братом Николаем. В советские годы место погребения последнего фельдмаршала империи было утрачено…
Почти всё своё состояние Дмитрий Милютин оставил армии, богатую библиотеку передал родной Военной академии, а имение в Крыму завещал Российскому Красному Кресту.
Ctrl Enter
Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
Юные годы Бориса Петровича как представителя родовитой знати ничем не отличались от сверстников: в 13 лет он был пожалован в комнатные стольники, сопровождал царя Алексея Михайловича в поездках по монастырям и подмосковным селам, стоял рындой у трона на торжественных приемах. Должность стольника обеспечивала близость к престолу и открывала широкие перспективы для повышения в чинах и должностях. В 1679 г. для Шереметева началась военная служба. Он был назначен товарищем воеводы в Большой полк, а через два года - воеводой одного из разрядов. В 1682 г. с восшествием на престол царей Ивана и Петра Алексеевичей Шереметев был пожалован в бояре.В 1686 г. в Москву прибыло посольство Речи Посполитой для заключения мирного договора. В составе четырех членов русского посольства находился и боярин Шереметев. По условиям договора за Россией были окончательно закреплены Киев, Смоленск, Левобережная Украина, Запорожье и Северская земля с Черниговом и Стародубом. Договор послужил также основой русско-польского союза в Северной войне. В награду за успешное заключение "Вечного мира" Борису Петровичу были пожалованы чаша из серебра, атласный кафтан и 4 тыс. рублей. Летом того же года Шереметев отправляется с русским посольством в Польшу для ратификации договора, а затем в Вену для заключения военного союза против турок. Однако австрийский император Леопольд I решил не обременять себя союзническими обязательствами, переговоры не привели к желаемым результатам.
После возвращения Борис Петрович назначается воеводой в Белгород. В 1688 г. он принял участие в Крымском походе князя В.В. Голицына. Однако первый боевой опыт будущего фельдмаршала оказался неудачным. В сражениях в Черной и Зеленой долинах отряд под его командованием был смят татарами.
В борьбе за власть между Петром и Софьей Шереметев занял сторону Петра, однако в течение долгих лет он не был призван ко двору, оставаясь белгородским воеводой. В первом Азовском походе 1695 г. участвовал на отдаленном от Азова театре военных действий, командуя войсками, которые должны были отвлекать внимание Турции от главного направления наступления русских войск. Петр I поручил Шереметеву сформировать 120-тысячную армию, которая должна была отправиться к низовьям Днепра и сковать действия крымских татар. В первый год войны после длительной осады Шереметеву сдались четыре укрепленных турецких города (в том числе Кизы-Кермень на Днепре). Однако до Крыма он не дошел и вернулся с войсками на Украину, хотя почти все татарское войско в это время находилось под Азовом. С окончанием Азовских походов в 1696 г. Шереметев возвращается в Белгород.
В 1697 г. в Европу отправилось Великое посольство во главе с Петром I. В составе посольства находился и Шереметев. От царя он получил послания к императору Леопольду I, Папе Римскому Иннокентию XII, дожу Венеции и великому магистру Мальтийского ордена. Целью визитов было заключение антитурецкого союза, однако он не увенчался успехом. Вместе с тем Борису Петровичу были оказаны высокие почести. Так, магистр ордена возложил на него Мальтийский командорский крест, приняв его тем самым в число рыцарей. В истории России это был первый случай пожалования русскому иностранного ордена.
К концу XVII в. значительного могущества достигла Швеция. Западные державы, справедливо опасаясь ее агрессивных устремлений, охотно шли на заключение союза против нее. В антишведский союз, помимо России, вошли Дания и Саксония. Такая расстановка сил означала резкий поворот во внешней политике России - вместо борьбы за выход к Черному морю предстояла борьба за побережье Балтийского и за возвращение земель, отторгнутых Швецией еще в начале XVII в. Летом 1699 г. в Москве был заключен Северный союз.
Основным театром военных действий должна была стать Ингрия (побережье Финского залива). Первоочередной задачей являлось овладение крепостью Нарва (древнерусский Ругодев) и всем течением реки Наровы. Борису Петровичу поручается формирование полков дворянского ополчения. В сентябре 1700 г. с 6-тысячным отрядом дворянской конницы Шереметев дошел до Везенберга, но, не вступая в сражение, отошел к главным русским силам под Нарву. Шведский король Карл XII с 30-тысячным войском в ноябре подошел к крепости. 19 ноября шведы начали наступление. Их атака была неожиданной для русских. В самом начале сражения иностранцы, находившиеся на русской службе, перешли на сторону противника. Только Семеновский и Преображенский полки упорно держались в течение нескольких часов. Конница Шереметева была смята шведами. В сражении под Нарвой русская армия потеряла до 6 тыс. человек и 145 орудий. Потери шведов составили 2 тыс. человек.
После этого сражения Карл XII направил все свои усилия против Саксонии, считая ее своим основным противником (Дания была выведена из войны еще в начале 1700 г.). В Прибалтике был оставлен корпус генерала В.А. Шлиппенбаха, которому поручалась оборона приграничных районов, а также овладение Гдовом, Печорами, а в перспективе - Псковом и Новгородом. Шведский король низко оценивал боеспособность русских полков и не считал нужным держать против них большое количество войск.
В июне 1701 г. Борис Петрович назначается главнокомандующим русскими войсками в Прибалтике. Царь приказал ему, не ввязываясь в крупные сражения, посылать конные отряды в области, занятые врагом, чтобы уничтожать продовольствие и фураж шведов, приучать войска к борьбе с обученным противником. В ноябре 1701 г. был объявлен поход в Лифляндию. И уже в декабре войска под командованием Шереметева одержали первую победу над шведами при Эрестфере. Против 7-тысячного отряда Шлиппенбаха действовало 10 тыс. конницы и 8 тыс. пехоты при 16 орудиях. Первоначально сражение складывалось для русских не совсем удачно, поскольку в нем участвовали только драгуны. Оказавшись без поддержки пехоты и артиллерии, не подоспевших к месту боя, драгунские полки были рассеяны неприятельской картечью. Однако подошедшие пехота и артиллерия резко изменили ход баталии. После 5-часового боя шведы начали бежать. В руках русских оказалось 150 пленных, 16 орудий, а также провиант и фураж. Оценивая значение этой победы, царь писал: "Мы дошли до того, что шведов побеждать можем; пока сражались двое против одного, но скоро начнем побеждать их и равным числом".
За эту победу Шереметев награждается орденом Св. Андрея Первозванного с золотой цепью и алмазами и возводится в чин генерал-фельдмаршала. В июне 1702 г. он разгромил уже основные силы Шлиппенбаха при Гуммельсгофе. Как и при Эрестфере, шведская конница, не выдержав напора, обратилась в бегство, расстроив ряды собственной пехоты, обрекая ее на уничтожение. Успех фельдмаршала опять отмечается Петром: "Зело благодарны мы вашими трудами". В том же году были взяты крепости Мариенбург и Нотебург (древнерусский Орешек), а в следующем - Ниеншанц, Ямбург и др. Лифляндия и Ингрия полностью оказались в руках русских. В Эстляндии был взят штурмом Везенберг, а затем (в 1704 г.) - и Дерпт. Бориса Петровича царь заслуженно признал первым победителем шведов.
Летом 1705 г. вспыхнуло восстание на юге России, в Астрахани, во главе которого стали стрельцы, высланные туда в большинстве своем после стрелецких бунтов в Москве и других городах. Шереметев отправляется на подавление восстания. В марте 1706 г. его войска подошли к городу. После бомбардировки Астрахани стрельцы сдались. "За который ваш труд, - писал царь, - Господь Бог вам заплатит, и мы не оставим". Шереметев был первым в России пожалован графским титулом, получил 2400 дворов и 7 тыс. рублей.
В конце 1706 г. Борис Петрович вновь принял командование войсками, действовавшими против шведов. Тактика русских, ожидавших шведского вторжения, сводилась к следующему: не принимая генерального сражения, отходить в глубь России, действуя на флангах и в тылу противника. Карлу XII к этому времени удалось лишить Августа II польской короны и возложить ее на своего ставленника Станислава Лещинского, а также вынудить Августа порвать союзнические отношения с Россией. В декабре 1707 г. Карл покинул Саксонию. Русская армия численностью до 60 тыс. человек, командование которой царь поручил Шереметеву, отходила на восток.
С начала апреля 1709 г. внимание Карла XII было приковано к Полтаве. Овладение этой крепостью позволяло стабилизировать коммуникации с Крымом и Польшей, где находились значительные силы шведов. А кроме того, королю открылась бы дорога с юга на Москву. Царь приказал Борису Петровичу двигаться к Полтаве на соединение с находившимися там войсками А.Д. Меншикова и тем самым лишить шведов возможности разбить русские войска по частям. В конце мая Шереметев прибыл под Полтаву и сразу вступил в обязанности главнокомандующего. Но в ходе сражения он был главнокомандующим лишь формально, руководил же всеми действиями царь. Объезжая перед боем войска, Петр обратился к Шереметеву: "Господин фельдмаршал! Поручаю вам мою армию и надеюсь, что в начальствовании оною вы поступите согласно предписанию, вам данному...". Активного участия в битве Шереметев не принимал, но царь остался доволен действиями фельдмаршала: первым в наградном списке высших офицеров значился Борис Петрович.
В июле он во главе пехоты и небольшого отряда конницы был отправлен царем в Прибалтику. Ближайшая задача - овладение Ригой, под стены которой войска прибыли в октябре. Царь поручил Шереметеву овладеть Ригой не штурмом, а осадой, полагая, что победа будет достигнута ценою минимальных потерь. Но свирепствовавшая эпидемия чумы унесла жизни почти 10 тыс. русских солдат. Тем не менее бомбардировки города не прекращались. Капитуляция Риги была подписана 4 июля 1710 г.
В декабре 1710 г. Турция объявила России войну, и Петр велел двинуть на юг войска, расположенные в Прибалтике. Плохо подготовленный поход, нехватка продовольствия и несогласованность действий русского командования поставили армию в тяжелое положение. Русские полки попали в окружение в районе р. Прут многократно превосходивших по численности турецко-татарских войск. Однако турки не стали навязывать русским генерального сражения, и 12 июля был подписан мир, по которому Турции возвращался Азов. В качестве гарантии выполнения обязательств со стороны России в заложниках у турок остались канцлер П.П. Шафиров и сын Б.П. Шереметева Михаил.
По возвращении из Прутского похода Борис Петрович командует войсками на Украине и в Польше. В 1714 г. царь отправляет Шереметева в Померанию. Постепенно царь стал терять к фельдмаршалу доверие, подозревая его в сочувствии к царевичу Алексею. Под смертным приговором сыну Петра поставили подписи 127 человек. Подпись Шереметева отсутствовала.
В декабре 1716 г. он был освобожден от командования армией. Фельдмаршал просил царя дать ему должность более подходящую его возрасту. Петр хотел назначить его генерал-губернатором земель в Эстляндии, Лифляндии и Ингрии. Но назначение не состоялось: 17 февраля 1719 г. Борис Петрович умер.
ЭНЦИКЛОПЕДИЯ ФЕЛЬДМАРШАЛОВ
ГЕНЕРАЛ-ФЕЛЬДМАРШАЛЫ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
Звание генерал-фельдмаршала в российской армии было введено Петром I в 1699 году. Согласно воинскому уставу 1716 года, верховным из всех военных чинов был чин генералиссимуса, предоставляемый только коронованным особам, но действительное начальство над армией поручалось генерал-фельдмаршалу или генерал-аншефу (en chef) – полному генералу, который на практике стоял ниже фельдмаршала. Из числа генералов, составляющих совет вокруг аншефа, главным был генерал-фельдмаршал-лейтенант (lieutenant – заместитель) – помощник главнокомандующего, всегда при нем находящийся. Этот чин в российской армии не прижился, он не вошел в Петровский Табель о рангах 1722 года, и за всю историю российской армии звание генерал-фельдмаршал-лейтенанта носили два военачальника: Г. Б. Огильви и Г. Гольц.
За генерал-фельдмаршал-лейтенантом следовали три генерала, командовавшие родами войск: генерал-фельдцейхмейстер (начальник артиллерии), генералы от кавалерии и от инфантерии (пехоты).
Уже во времена Петра I в русской армии было два генерал-фельдмаршала (Ф. А. Головин и де Круа, затем Ф. А. Головин и Шереметев, затем Шереметев и Меншиков, в 1724 году к попавшему в опалу Меншикову был назначен второй генерал-фельдмаршал А. И. Репнин).
В правление его преемницы Екатерины I генерал-фельдмаршалов стало четверо (Меншиков, Репнин, Голицын и Сапега; место вскоре умершего Репнина сразу же занял Брюс), при Петре II – три (к Голицыну добавились Долгоруков и И. Ю. Трубецкой).
Анна Иоанновна вернулась к практике двух генерал-фельдмаршалов в российской армии: первым с 1732 года был Х. А. Миних, вторым в 1736 году стал П. П. Ласи.
При Елизавете Петровне генерал-фельдмаршалов стало снова трое (не считая престарелого князя Трубецкого): возвращенный на службу князь В. В. Долгоруков (президент Военной коллегии), генерал-фельдцейхмейстер принц Гессен-Гомбургский и лифляндский генерал-губернатор П. П. Ласи. К началу Семилетней войны (1756) в российской армии не было генерал-фельдмаршалов, но после открытия кампании 5 сентября 1756 года Елизавета Петровна произвела в генерал-фельдмаршалы сразу четырех человек.
Воцарившийся после ее смерти Петр III к имевшимся трем генерал-фельдмаршалам (Салтыков, Бутурлин и Н. Ю. Трубецкой) добавил еще пять: двух Шуваловых (один из них получил жезл на смертном одре и вскоре скончался) и двух герцогов Гольштейн-Бекских (один из них остался на родине и не поступил на русскую службу) и герцога Гольштейн-Готторпа, и кроме того, вернул ко двору генерал-фельдмаршала Миниха (со старшинством от 25 февраля 1732 года).
При Екатерине II только Салтыков, Бутурлин, Петер Август Гольштейн-Бек и Миних сохранили свое положение, а новые два пожалования были своего рода компенсациями: возвращенный из ссылки Бестужев-Рюмин в 1762 году получил звание генерал-фельдмаршала вместо канцлера, К. Г. Разумовский в 1764 году - вместо должности украинского гетмана. Только в начавшихся войнах, сначала с Турцией, затем при разделе Речи Посполитой, чин генерал-фельдмаршала стали получать новые военачальники (Голицын, Румянцев, Чернышев, Потемкин и Суворов). Кроме того, в 1773 году чин генерал-фельдмаршала получил отец первой супруги наследника Павла Петровича ландграф Гессен-Дармштадский.
Павел I произвел в 1796 году в генерал-фельдмаршалы сразу 4 военачальников (одного из них - в генерал-фельдмаршалы от флота), в 1797 году - еще 4 военачальников.
В XIX веке пожалования в генерал-фельдмаршалы стало происходить гораздо реже. Так, Отечественная война 1812 года и изгнание Наполеона дало России всего двух генерал-фельдмаршалов (1812 - Кутузов, 1814 - Барклай-де-Толли). Во второй половине XIX века звание вообще стало исключительным - его получили всего 7 российских полководцев.
После революции 1917 года звание российского генерал-фельдмаршала было упразднено.
ГОЛОВИН Федор Алексеевич (1650-1706)
с 1700.
Представитель известного дворянского рода. Начал службу при царе Алексее Михайловиче, который на смертном одре завещал ему охранять юного Петра (1676). Во время стрелецкого восстания (1682) спас Петру жизнь, посоветовав ему укрыться в Троицком монастыре, через три года был произведен из стольников в окольничие, сделан наместником Брянска. В 1686 году правительницей Софьей направлен на Амур в Дауры для защиты Албазина от китайцев, в 1689 году заключил с Китаем Нерчинский договор, в 1691 году вернулся в Москву и назначен наместником Сибирским.
Стал ближайшим помощником молодого царя Петра в деле преобразования России: наименован генерал-кригскомиссаром, участвовал в обоих Азовских походах (1695–96), в «Великом посольстве» 1697 года был вторым (после Ф. Лефорта) полномочным послом. Поначалу его деятельность ограничивалась флотом: он нанимал иностранцев на русскую службу, заготавливал все необходимое для постройки судов; в 1699 году возглавил также Оружейную палату. В признание заслуг в 1699 году Петр велел выбить в честь Головина серебряную медаль с надписью «и советом, и мужеством», 8 марта 1699 года Головин стал первым кавалером только учрежденного ордена Святого Апостола Андрея Первозванного. По возвращении в Россию назначен начальником созданного Военно-морского приказа, а 21 апреля, после смерти Ф. Лефорта, пожалован в «воинского каравана (флота) генерал-адмиралы».
В 1700 году, сохраняя звания и должности ближнего боярина, генерал-адмирала и наместника Сибирского, он был наименован президентом Посольских дел (23 февраля), то есть канцлером, вел секретные переговоры в преддверии Северной войны с Саксонией и Данией о союзе против Швеции. Сделан также начальником приказов: Малороссийского, княжества Смоленского, Новогородского, Галицкого, Устюжского, Ямского и Монетного двора.
19 августа 1700 года получил жезл генерал-фельдмаршала и поставлен во главе новонабранной 45-тысячной русской армии, которая в сентябре-октябре приступила к Нарве и начала осаду. 18/29 ноября 1700 года вместе с царем покинул армию и отправился в Новгород. Командование над русской армией было оставлено саксонскому фельдмаршалу герцогу де Кроа, который получил звание российского генерал-фельдмаршала, но уже 19/30 ноября потерпел тяжелое поражение от прибывшего под Нарву шведского короля Карла XII.
В 1702 году принимал участие в осаде Нотебурга (основную команду имел генерал-фельдмаршал Б. П. Шереметев); в том же году вторым в России (после А. Д. Меншикова) получил от императора Леопольда титул графа Священной Римской империи германской нации. В 1703 году присутствовал при осаде Ниеншанца и после взятия крепости возложил знаки ордена Андрея Первозванного на государя Петра I и А. Д. Меншикова. С возникновением смуты в Астрахани 28 мая 1705 года к своим обширным занятиям получил в ведение управление Астраханью и Тереком.
Есть данные, что он был кавалером орденов Белого Орла (Польша) и прусского de la Générosité.
Де КРОА (де Круа, де Крой) Карл Евгений (1651-1702)
с 1700(?).
Герцог, потомок венгерских королей. Поступил на службу в датскую армию в чине полковника и должности командира полка, с которым в декабре 1676 года сражался при Лунде. В 1677 году датский король Кристиан V произвел его в генерал-майоры и назначил комендантом в Гельсинборг, с 1678 - генерал-лейтенант. В 1682 году перешел на императорскую военную службу в звании генерал-фельдвахтмейстера (генерал-майора), с 5 марта 1683 года - фельдмаршал-лейтенант, сражался под Веной (1683), 29 ноября 1683 года получил чин фельдцейхмейстера. Далее отличился в сражении при Гране (1685), участвовал во взятии Офена (1686), 17 декабря 1688 года получил чин фельдмаршала. В 1689 году с отличием сражался при Ниссе, в 1690 году оборонял Белград, но вынужден был сдать крепость 8 октября. В кампании 1691 года содействовал маркграфу Людвигу Баденскому в поражении турок при Саланкемене, в 1693 году сменил его на посту командующего армией в Венгрии и осадил Белград, но принужден был отступить с большими потерями.
В 1698 году прибыл в Амстердам к русскому царю Петру I с рекомендательным письмом от императора Леопольда I (датированным 25 августа 1696 года), приглашён на военную службу. Однако предпочел поступить на службу к курфюрсту саксонскому и польскому королю Августу II в звании фельдмаршала.
В августе 1700 года направлен в Россию, приехал в Новгород к Петру с дипломатической миссией (с просьбой о посылке 20-тысячного вспомогательного корпуса). Испытывая нужду в опытных полководцах, Пётр удержал его у себя и взял с собой в поход против Нарвы. Покидая военный лагерь 18/29 ноября и возвращаясь в Новгород, Петр I уговорил его стать во главе русской армии и пожаловал звание генерал-фельдмаршала (этот факт документально не подтвержден). Тем временем к Нарве подошла шведская армия под командованием Карла XII, 19/30 ноября напала на русский лагерь под Нарвой и рассеяла плохо обученные русские полки. Конфузия была тем более полной, что русские имели значительный перевес в численности армии и артиллерии. В ходе сражения новый главнокомандующий и другие иностранные офицеры на русской службе оказались меж двух огней: им грозил не только неприятель, но и обозленные неудачей русские солдаты. Де Кроа предпочел смерти шведский плен.
ШЕРЕМЕТЕВ Борис Петрович (1652-1719)
с 1701/1702.
Представитель известного дворянского рода, с 1669 года служил при дворе. В 1681 году назначен Тамбовским наместником и воеводой, командовал войсками в действиях против крымских татар, с 1682 года - боярин. В 1685–87 годах участвовал в заключении «Вечного мира» с Речью Посполитой и союзного договора со Священной Римской империей, сделан ближним боярином и наместником Вятским.
С 1687 года командовал войсками Белгородского разряда, прикрывшими южную границу России, участвовал в Крымских походах князя В. В. Голицына (1687, 1689), во время Азовских походов Петра I (1695–96) командовал корпусом в низовьях Днепра.
В 1697–99 годах исполнял дипломатические поручения в Польше, Вене, Риме, Неаполе и на Мальте, стал кавалером Мальтийского ордена. С началом Северной войны со Швецией командовал дворянской кавалерией и участвовал в несчастном для русских Нарвском сражении (19/30 ноября 1700 года). Несмотря на поражение, Петр прислал Шереметеву ободряющее письмо, произвел его в генерал-аншефы и уже 5 декабря 1700 года направил на новые операции.
В кампании 1701 года основные силы шведской армии с Карлом XII ушли в Польшу, поэтому Петр I имел возможность привести войска в порядок и пополнить их. В июне 1701 года Шереметев назначен главнокомандующим армией, собираемой в Пскове и Новгороде (который по старым порядкам назывался Большим Полком), и в начале сентября открыл «малую войну» стычкой у Ряпиной мызы (где действовал отряд под началом его сына М. Б. Шереметева) и Рауге; в августе 1701 года в Россию из-под Риги вернулся вспомогательный корпус генерала А. И. Репнина. 2 октября 1701 года Петр I, посетив Псков, отдал приказ о «генеральном походе ». 23 декабря 1701 года Шереметев во главе армии вступил в Шведскую Ливонию (Лифляндию), в сражении у Эрестфера близ Дерпта 29 декабря 1701 года (9 января 1702) нанес поражение шведскому генерал-майору Шлиппенбаху. За первую победу над шведами получил чин генерал-фельдмаршала и орден Святого Апостола Андрея Первозванного (30 декабря по старому стилю).
В июле 1702 года предпринял новый поход в Лифляндию, 19/30 июля нанес новое поражение Шлиппенбаху при Гуммельсгофе, в августе 1702 года занял Мариенбург, где, кроме всего прочего, захватил Марту Скавронскую, которая вскоре оказалась в услужении у Меншикова, затем у царя Петра I и в будущем стала императрицей под именем Екатерины I.
Осенью 1702 года командовал войсками при осаде и взятии Нотебурга (Шлиссельбурга). 1 мая 1703 года в присутствии царя после недельной осады принудил к капитуляции Ниеншанц, после чего занял Ямбург и Копорье, завершив покорение Ингрии, и совершил разорительный поход в Эстляндию и Лифляндию.
Летом 1704 года русская армия была разделена: основные силы были вверены принятому на русскую службу в чине генерал-фельдмаршал-лейтенанта Г. Б. Огильви и предприняли осаду Нарву, тогда как Шереметев во главе отдельного корпуса осадил Дерпт (Тарту). Когда осада затянулась, под стены крепости прибыл царь Петр, сделал выговор фельдмаршалу и сам возглавил новый штурм (13/24 июля 1704 года), завершившийся успехом.
Действия Шереметева в кампании 1705 года во главе «летучего» корпуса в Курляндии также вызвали нарекания: он потерпел поражение от шведского генерала Левенгаупта при Гемауэртгофе (15/26 июля 1705 года), был ранен и потерял всю артиллерию. Однако, получив подкрепления, вскоре вернулся в Курляндию и реабилитировал себя взятием Митавы (3/14 сентября) и Бауски (14/25 сентября).
В начале 1706 года Шереметев покинул действующую армию и направлен в Астрахань на подавление восстания, где устроил тяжелую расправу над зачинщиками. Был щедро одарен: возведен в графское достоинство, став первым графом Русского царства, а его сын получил чин полковника.
Неудача под Гродно зимой-весной 1706 года, когда с трудом удалось избежать разгрома русской армии, способствовала удалению Г. Б. Огильви с русской службы и возвращению Шереметева в армию. В августе 1706 года Шереметев прибыл в Киев и возглавил всю русскую инфантерию (кавалерия была вверена А. Д. Меншикову). Оперировал в Литве и на Украине, в 1708 году потерпел поражение при Головчине (3 июля). 27 июня 1709 года под Полтавой командовал центром боевых порядков и, номинально, всей русской армией, поэтому можно сказать, что он «в присутствии государя нанес решительное поражение шведской армии Карла XII». Осенью того же года направлен в Лифляндию и осадил Ригу, которую занял после 232 дней осады (с 14/25 ноября 1709 по 4/15 июля 1710 года).
В 1711 году возглавил русскую армию в неудачном Прутском походе, был блокирован превосходящими силами турок и большими усилиями избежал плена. 12 июля 1711 года подписал невыгодный мир, в залог у турок оставлены сын Шафирова, вице-канцлера, который вел переговоры с Турцией, и Михаил Борисович Шереметев, сын фельдмаршала, от лица которого велись переговоры. Заложники были отпущены только в 1714 году, причем сын Шереметева тяжело заболел в пути и не доезжая Киева умер.
В 1712–13 годах Шереметев командовал Южной наблюдательной армией, в 1715–17 - русским корпусом в Померании и Мекленбурге. Был кавалером орденом Белого Орла (Польша) и Черного Орла (Пруссия).
Был одним из самых близких Петру людей, имел право входить к нему без доклада. Тем не менее, не поддерживал некоторые начинания царя, в 1718 году сумел избежать участия в суде над царевичем Алексеем, заявив, что «не может судить царскую кровь».
МЕНШИКОВ Александр Данилович (1673-1729)
с 1709.
Происхождение Меншикова достоверно неизвестно. 13-ти лет попал в услужение к Ф. Лефорту, потом - к царю Петру I, сделан его денщиком, вскоре принят в «потешное войско», в котором до того служили только дворяне. Быстро добился расположения царя, исполнял при нем обязанности камердинера и стал его неизменным спутником во всех поездках и предприятиях. Участвовал в Азовских походах (1695–96) и в «Великом посольстве» в Европу (1697–98). По возвращении на родину вместе с царем участвовал в расправе над стрельцами после их бунта, сделан сержантом Преображенского полка, с 1700 года - поручик бомбардирской роты этого полка (капитаном бомбардирской роты был сам государь).
Участвовал в баталиях Северной войны, сопровождая царя. После взятия крепости Нотебург осенью 1702 года назначен ее губернатором (переименована в Шлиссельбург). В том же году стал воспитателем царевича Алексея Петровича, но так как всюду сопровождал царя, занимал этот пост чисто номинально, тогда же получил от императора титул графа Священной Римской империи (первым из русских).
В 1703 году участвовал во взятии крепости Ниеншанц (1 мая) и захвате двух шведских судов в устье Невы неделю спустя, пожалован орденом Святого Апостола Андрея Первозванного (10 мая, одновременно с царем). 16 мая 1703 года в устье Невы произведена была закладка Санкт-Петербурга. Меншиков, как генерал-губернатор всего отвоеванного у шведов края, назначен был надзирать за его постройкой и за постройкой крепости Кроншлот (с 1723 года - Кронштадт). В том же году сформировал несколько полков (в частности, Ингерманладский пехотный и драгунский), которые затем участвовали в событиях Северной войны.
Летом 1704 года отличился при осаде Нарвы, сделан генерал-поручиком и губернатором захваченной крепости, вскоре сумел отразить нападение генерала Майделя на Санкт-Петербург.
В феврале-марте 1705 года царь Пётр I поручил Меншикову инспекцию русского корпуса под началом генерал-фельдмаршала Б. П. Шереметева, стоявшего в Великом княжестве Литовском, посетил Витебск, Полоцк, Вильно и Ковно. Пользовался полным доверием Петра I, относился к самым влиятельным лицам при дворе, был в числе первых кавалеров учрежденного саксонским курфюрстом Августом II польского ордена Белого Орла.
30 ноября 1705 года получил чин генерала от кавалерии (первым в русской армии), конфликтовал с новым главнокомандующим русской армией генерал-фельдмаршал-лейтенантом Г. Б. Огильви, в январе 1706 года не сумел предотвратить блокаду русской армии в Гродно под началом Огильви. Летом 1706 года добился увольнения Огильви из армии, получил начальство над всей российской регулярной кавалерией, осенью 1706 года со своим корволантом («летучим» корпусом) соединился в Люблине с войсками Августа II и 18/29 октября одержал победу над польско-шведским корпусом под Калишем. Получил чин подполковника лейб-гвардии Преображенского полка и возведен в достоинство князя Священной Римской империи, однако из-за того что Август II заключил сепаратный мир со Швецией, вынужден был уйти из Польши.
В 1707–08 годах стоял в Великом княжестве Литовском, продолжал получать от царя титулы и награды: пожалован в действительные тайные советники, 30 мая получил титул светлейшего князя Ижорского.
С открытием новой антишведской кампании летом 1708 года отличился при Лесной 28 сентября, где нанес поражение идущему к Карлу XII отряду генерала Левенгаупта с обозом. Карл XII вынужден был вторгнуться в Малороссию на соединение с гетманом Мазепой, который принял его сторону. В ответ на это 3 ноября Меншиков опередил шведов и разорил Батурин - ставку гетмана, перебив там все живое. В Полтавском сражении 27 июня 1709 года командовал авангардом, затем кавалерией левого фланга, стал одним из виновников победы. 30 июня у Переволочной принудил к капитуляции остатки армии, взяв в плен генерала Левенгаупта. За заслуги 7 июля 1709 года произведен в генерал-фельдмаршалы.
В 1710 году содействовал взятию Риги и окончательному покорению шведской Прибалтики, получил от датского короля орден Слона. В 1711 году командовал войсками в Курляндии, в 1712–14 годах - в Померании и Шлезвиге: в 1712 году осадил Штеттин, но не смог взять его из-за отсутствия осадной артиллерии и разногласий с союзниками. Летом 1713 года сумел овладеть Тонингеном; вскоре пал и Штеттин, получил от прусского короля орден Черного Орла.
В феврале 1714 года Меншиков вернулся в Санкт-Петербург, на этом закончилась его военная карьера. Он занялся управлением Санкт-Петербургской губернией, значение которой особенно возросло с 1713 года, когда туда переехал двор, Сенат и дипломатический корпус. Участие в обустройстве российского флота принесло Меншикову звание контр-адмирала (1716), затем вице-адмирала (1721).
В январе 1715 года вскрылись казенные злоупотребления Меншикова. Дело тянулось несколько лет, на Меншикова наложено было большое взыскание, но активным участием в осуждении на смерть царевича Алексея в 1718 году (его подпись в приговоре стояла первой) вернул себе монаршую милость. С созданием Государственной Военной коллегии (1719) сделан ее первым президентом, с оставлением в должности Санкт-Петербургского губернатора.
В 1722 году вскрылись новые злоупотребления Меншикова, но и теперь он сумел сохранить свое влияние, благодаря жене Петра Екатерине. В марте 1724 года Меншиков присутствовал при коронации ее Петром в императрицы, шел при этом по правую руку от царя, но по возвращении в Санкт-Петербург опять подвергся опале, был лишен должности губернатора и президента Военной коллегии (в мае 1724 года).
Перед своей смертью Петр помирился с Меншиковым, допустив его к смертному одру. После смерти царя 28 января 1725 года усилиями Меншикова на престол взошла Екатерина; фактическим правителем России стал Меншиков. Он вернулся на должность президента Военной коллегии, 30 августа 1725 года сделан кавалером ордена Святого Александра Невского.
Когда после смерти Екатерины (6 мая 1727 года) на престол взошел Петр II, сын царевича Алексея, влияние Меншикова сохранилось и теперь: он стал адмиралом, 12 мая 1727 года наименован Генералиссимусом , 17 мая перевез молодого императора в свой дворец на Васильевский остров, а 25-го обручил с ним свою дочь Марию. Всевластие Меншикова длилось 4 месяца, когда в сентябре 1727 года в результате сложной интриги он был обвинен в государственной измене, казнокрадстве и вместе с семьей сослан в Березов Тобольской губернии, где умер 22 ноября 1729 года.
Оставшиеся в сиротстве дети по восшествии на престол Анны Иоанновны (1730) были возвращены из ссылки и вступили в права русского дворянства.
РЕПНИН Аникита Иванович (1668-1726)
с 1724.
Представитель древнего княжеского рода. С юных лет состоял при Петре, с 1685 года - поручик «потешной» роты. Участвовал в Азовских походах: в 1695 году состоял генерал-адъютантом при генерал-майоре А. М. Головине, в 1696 году был капитаном фрегата.
С 1698 года - генерал-майор, 25 июня 1699 года получил чин генерала от инфантерии, набрал 11 новых пехотных полков, обмундировал и обучил их, из них 9 поступили в его дивизию («генеральство»). С началом Северной войны не успел к Нарве и не участвовал в сражении; после поражения назначен Новгородским губернатором (вместо взятого в плен И. Ю. Трубецкого) и занялся приведением русской армии в порядок и набором новых полков.
В 1701 году во главе 20-тысячного корпуса направлен в Ливонию (Лифляндию) для содействия саксонскому фельдмаршалу Штейнау, участвовал в неудачном сражении на Двине 8/19 июля 1701 года, после чего в середине августа 1701 года вернулся в Россию.
Штейнау оставил такой отзыв о русском корпусе:
«Сюда прибыли русские войска, числом около 20 000. Люди вообще хороши, не больше 50 человек придется забраковать; у них хорошие мастрихтские и люттихские ружья, у некоторых полков шпаги вместо штыков. Они идут так хорошо, что нет на них ни одной жалобы, работают прилежно и скоро, беспрекословно исполняют все приказания. Особенно похвально то, что при целом войске нет ни одной женщины и ни одной собаки; в военном совете московский генерал сильно жаловался просил, чтобы женам саксонских мушкетеров запрещено было утром и вечером ходить в русский лагерь и продавать водку, потому что через это его люди приучаются к пьянству и разного рода дебоширству. Генерал Репнин человек лет сорока; в войне он не много смыслит, но он очень любит учиться и очень почтителен: полковники все немцы, старые, неспособные люди и остальные офицеры люди малоопытные… »
В последующем участвовал в завоевании русскими Ингрии и Прибалтики, был вторым командующим генералом при взятии Нотебурга (1702), Ниеншанца (1703), Нарвы (1704) и Митавы (1705), стал одним из первых кавалеров учрежденного саксонским курфюрстом ордена Белого Орла. В январе 1706 года вместе с генерал-фельдмаршал-лейтенантом Г. Б. Огильви был блокирован шведским королем Карлом XII в Гродно, но сумел вырваться и соединиться с основными силами. Продолжал командовать дивизией в кампаниях 1707–08 годов. 3 июля 1708 года в битве при Головчине полки его дивизии бежали с поля боя, бросив орудия, за это он был отдан под суд и лишен генеральского чина. В сражении при Лесной 28 сентября 1708 года командовал драгунским полком, после победы заступничеством князя М. М. Голицына был восстановлен в звании генерала и снова получил в командование дивизию . За Полтавскую баталию (1709), где его дивизия выстояла в центре против шведского напора, награжден орденом Святого Апостола Андрея Первозванного. В 1709–10 годах отличился при осаде Риги, сделан Рижским губернатором.
В 1711 году командовал авангардом в несчастном Прутском походе. В 1712–13 годах состоял вторым, после А. Д. Меншикова, начальником войскам в Померании, участвовал во взятии Тонингена и Штеттина (1713), получил от датского короля орден Слона.
В мае 1715 года двинулся в Курляндию и защищал побережье от неприятеля, в 1716 году направлен в Копенгаген в предполагаемых действия против шведов в Сконе, затем расположился в Мекленбурге, в 1717 году занимал некоторые польские воеводства.
В 1719 году назначен генерал-губернатором Лифляндии - эту должность исправлял до конца жизни. 7 мая 1724 года, в день коронации Екатерины Петром I, сделан генерал-фельдмаршалом, вскоре сменил А. Д. Меншикова на посту президента Военной коллегии, оставшись Рижским генерал-губернатором.
После смерти Петра I в январе 1725 года выступил за воцарение Петра II. Несмотря на это по восшествии на престол Екатерины сделан кавалером ордена Святого Александра Невского, однако вскоре удален в Ригу, где умер 3 июля 1726 года.
ГОЛИЦЫН Михаил Михайлович (1675-1730)
с 1725.
Представитель древнего княжеского рода, сын боярина и воеводы Михаила Андреевича Голицына (умер в 1687 году). В 1687 году (12-ти лет) принят барабанщиком в гвардейский Семеновский полк, с 1694 года - прапорщик, участвовал в Азовских походах, сделан капитаном. Позже участвовал в подавлении стрелецкого бунта близ Воскресенского монастыря (1698). В сражении под Нарвой (1700) ранен.
В 1702 году отличился при занятии Нотебурга, сделан полковником лейб-гвардии Семеновского полка. В 1703 году участвовал во взятии Ниеншанца, в 1704 - Нарвы, за отличие при взятии Митавы (1705) получил чин бригадира. В 1706 году произведен в генерал-майоры и назначен командиром дивизии, с которой действовал на территории Речи Посполитой. В кампании 1708 года нанес поражение шведскому авангарду при селе Добром (близ Молятичи) 30 августа, награжден орденом Святого Апостола Андрея Первозванного (единственный, получивший столько высокую награду в столь малом чине). Вскоре вновь отличился в сражении при Лесной 28 сентября, получил чин генерал-поручика. Кроме того, в награду за храбрость Голицын просил государя за князя Репнина (см.), который был восстановлен в звании генерала.
В Полтавском сражении 26 июля 1709 года с отличием командовал гвардейскими полками, затем направлен в погоню и настиг шведов у Переволочной, где вместе с А. Д. Меншиковым заставил их сложить оружие 30 июня.
В 1711 году действовал на Украине против запорожцев, подкрепленных крымскими татарами, участвовал затем в неудачном для русских Прутском походе.
В 1714–21 годах командовал войсками в Финляндии, поразил шведов при Напо (Лапполе) 19 февраля/2 марта 1714 года и был произведен в генерал-аншефы, вскоре участвовал в морском сражении при Гангуте 27 июля/7 августа 1714 года. Ровно через 6 лет, 27 июля/7 августа 1720 года, командуя флотом, одержал победу при Гренгаме (у Ханко).
Во время первого Персидского похода Петра (1722) оставлен начальником в Санкт-Петербурге, в 1723–1728 годах командовал войсками на Украине. После смерти Петра I (в январе 1725) был сторонником воцарения его внука, Петра Алексеевича. Несмотря на это, взошедшая на престол стараниями А. Д. Меншикова жена Петра I Екатерина произвела Голицына в генерал-фельдмаршалы (21 мая 1725 года) и сделала кавалером ордена Святого Александра Невского (30 августа 1725 года). При Петре II (1727) стал членом Верховного Тайного совета и сенатором, с сентября 1728 года - президент Военной коллегии.
В начале 1730 года участвовал в составлении «кондиций» (условий воцарения), ограничивающих власть новой императрицы Анны Иоанновны. После ее коронации и разрыва «кондиций» лишен всех должностей, подвергся опале и вскоре умер (10 декабря 1730 года).
От двух супруг имел 17 детей, из которых Александр Михайлович был российским генерал-фельдмаршалом (см.), одна дочь замужем за фельдмаршалом Бутурлиным, другая - за Румянцевым-Задунайским.
САПЕГА Ян Казимир (умер в 1730 г.)
с 1726.
Представитель влиятельного великолитовского рода, граф, его крестным отцом был король Ян III Собесский. С 1682 года занимал должность старосты Бобруйского, не принимал участия в войне Сапегов с «республиканцами», поэтому после Алькеницкой битвы (1700) избежал репрессий, но вынужден был дать присягу не поддерживать своих родичей. Тем не менее в 1703 году стал одним из инициаторов прошведской конфедерации в Великой Польше, затем Варшавской конфедерации (1704), созданной для низложения Августа и избрания новым королем Станислава Лещинского. Участвовал в сражении у Пултуска против войск Августа II (1703), в 1704 году потерпел поражение от русских под Шкудами. В 1705 году сопровождал архиепископа львовского из Торуни в Варшаву, где тот короновал Станислава Лещинского на польский престол. В 1706 году сделан генеральным старостой великопольским, принял участие в неудачном сражении под Калишем против русской армии. В 1708–09 годах - Великий литовский гетман, признанный королем Швеции Карлом XII, нанес поражение стороннику Августа II гетману Огинскому у Ляховичей (12 апреля 1709 года), но был разбит русским корпусом генерал-фельдмаршал-лейтенанта Г. Гольца у Лядухова на Украине (13 мая). После поражения шведской армии под Полтавой перешел на сторону русско-саксонско-польской коалиции, выпросил помилование, но был лишен гетманской булавы, а его 15-тысячное войско сложило оружие под Брестом 11 ноября 1709 года.
В 1711 году вновь выступил против Августа II, в 1713 году снова получил амнистию. В 1716 году опять примкнул к антиавгустовской Виленской конфедерации в ВКЛ, оставался противником Августа II до конца жизни.
После смерти Петра I сблизился с фактическим правителем России светлейшим князем А. Д. Меншиковым. С обещанием помочь тому в достижении Курляндского герцогского престола в 1726 году прибыл в Санкт-Петербург, где из рук императрицы 10 марта 1726 года получил жезл российского генерал-фельдмаршала, 22 марта стал кавалером сразу двух российских орденов: Святого Апостола Андрея Первозванного и Святого Александра Невского, а сын его был пожалован в камергеры и вскоре также стал кавалером ордена Святого Александра Невского. 12 марта состоялось обручение сына Сапеги Петра Ивановича и дочери Меншикова Марии.
Расстройство планов Меншикова насчет герцогства привело к охлаждению отношений. Вскоре последовала смерть императрицы и обручение Марии Меншиковой с новым императором Петром II, а затем - падение Меншикова. Сапега примкнул к партии Долгоруких, в ноябре 1727 года назначен Санкт-Петербургским генерал-губернатором, но уже весной 1728 года оставил службу и отбыл в Великое княжество Литовское, где безуспешно пытался восстановить положение Сапегов. Умер 22 февраля 1730 года.
БРЮС Яков Вилимович (Яков Даниэль) (1670-1735)
с 1726.
Сын Вилима Брюса, потомка шотландских королей, который поступил на русскую службу в 1647 году и командовал в Пскове полком. Яков Брюс участвовал в Крымских походах (1687, 1689), позже поступил в «потешное войско» Петра I, сопровождал того в Азовских походах (1695–96). За отличие при штурме Азова в 1696 году произведен в полковники. В том же году составил карту земель от Москвы до Малой Азии. В 1698 году сопутствовал Петру в поездках в Англию и Голландию, с началом Северной войны (1700) - генерал-майор артиллерии. После взятия в плен первого русского генерал-фельдцейхмейстера (командующего артиллерией) царевича Имеретинского исполнял его обязанности. В 1701 году назначен заведовать Новгородским приказом (губернатор Новгорода), руководил становлением русской артиллерии, командовал ею при взятии Нотебурга (1702), Ниеншанца (1703) и Нарвы (1704).
В 1706 году произведен в генерал-поручики, участвовал в сражении под Калишем, в 1708 году предводительствовал левым крылом русских войск в битве при Лесной. В Полтавском сражении (1709) снова командовал артиллерией, за успех русского оружия жалован орденом Святого Апостола Андрея Первозванного, вступил в полные права генерал-фельдцейхмейстера.
В 1710 году во главе русских войск покорил Карелию, в 1711 году участвовал в неуспешном Прутском походе, в 1712 - в Померанском и Голштинском походах, начальствуя не только русской, но и союзной (датской и саксонской) артиллерией. Получил от саксонского курфюрста орден Белого Орла.
С 1717 года - сенатор, президент Берг- и Мануфактур-коллегий. В 1721 году вместе с А. И. Остерманом участвовал в подписании Ништадского мира со Швецией, завершившего Северную войну, возведен в графское достоинство провозглашенной Российской империи.
После смерти Петра I и воцарения Екатерины попытался играть политическую роль при дворе, сделан кавалером ордена Святого Александра Невского (30 августа 1725 года), но уже в следующем году испросил отставки, жалован при этом жезлом генерал-фельдмаршала (6 июля 1726 года).
После поражения при Головчине дивизию Репнина принял Самуил Ренцель, который получил при этом чин генерал-поручика. После победы при Лесной Репнину отдали дивизию фон Вердена (лишен команды за опоздание к полю сражения при Лесной). «В компенсацию» фон Вердену за Полтавскую победу пожаловали чин генерал-поручика.
Без учета серии 50 Альбом Атласы чудес Библиотека мифов и сказок Библиотека философии и политики Большая коллекция Большая коллекция. Герои истории Большая_коллекция. Изобразительное искусство Большая коллекция. История мира Большая коллекция. История России Большая коллекция русских художников Большая художественная галерея Великие полотна Военный костюм Грани русской цивилизации Декорации интерьеров Живописная Россия Знаменитые художники мира Золотой фонд Иллюстрированная энциклопедия Историческая библиотека История живописи История и шедевры История искусств История костюма История мировой живописи История русской живописи Классика мирового искусства Книга героев Книжная классика Костюмы народов мира Красота природы Культура и традиции Культура и традиции. Декор и орнамент Культура и традиции. Архитектура Культура и традиции. Животные Культура и традиции. Растения Курс женских рукоделий Легендарная Русь Мастера живописи. Зарубежные художники Мастера живописи. Русские художники Мастера живописи. Эпохи. Стили. Направления Мировая классическая библиотека Мировое путешествие Музеи мира Мы русские Обо всем на свете Образ России Памятники мировой культуры Православие Русская классическая библиотека Русская книга Русская семья. Книги для детей Русская традиция Русские памятники Русский исторический роман Самые знаменитые Святоотеческое наследие Храмы России Христианское знание Шедевры живописи Шедевры иллюстрации Энциклопедии и словари Энциклопедия мирового искусства Энциклопедия русской жизни Большая коллекция. Архитектура Большая историческая библиотека Мастера живописи. Золотой фонд Памятники культуры Галерея русской живописи -Русская сказка -Великие мастера -Русская история в картинах -Шедевры от А до Я Детский альбом Занимательные науки Исторический роман История для детей История России -Герои русской истории -Русские победы -Древняя Русь -Цари и императоры -Записки путешественника -Москвоведение -Православная культура -Русский быт -Русская словесность -История XX века -Изобразительное искусство Коллекция сказок Мифы Мой первый учебник Моя первая книга -Занимательные науки -Детский фольклор Приключения и фантастика Рассказы по истории Русская история Русская поэзия Русская школа Сказки о художниках Сказочная кладовая Читаем после букваря Читаем сами Энциклопедия живописи для детей Энциклопедия малыша Энциклопедия тайн и загадок Вселенной Русская сказка в иллюстрациях И.Я. Билибина Русские сказки в иллюстрациях Сказки и басни
